| ID: 0001ACE7 | |
|---|---|
Книга (Skyrim) 1 | |
| Вес: 1 | Цена: 12 |
| ID: 00024559 | |
|---|---|
Книга (Oblivion) 1 | |
| Вес: 1 | Цена: 25 |
- Elements-icon Обобщающая статья: «Книги (Oblivion)».
- Elements-icon Обобщающая статья: «Книги (Skyrim)».
- Обобщающая статья: Аргонианский доклад
- Предыдущая книга — «Аргонианский доклад, книга 1»;
- Следующая книга — «Аргонианский доклад, книга 3».
Местонахождение
Skyrim
- Нора Зеленый Ручей;
- Солитьюд, Храм Богов — шкафчик на верхнем этаже;
- Талморское посольство, Личные покои Эленвен;
- как случайный трофей и товар в ассортименте Урага гро-Шуба.
Oblivion
В игре существует 47 экземпляров книги, не считая случайных находок в уровневых сундуках и в ассортименте торговцев. Наибольшее количество встречается в следующих локациях:
- 4 шт. — Бравил, холл Великой часовни Мары;
- 3 шт. — Храм Мотылька Предка, зона «Храм Мотылька — залы»;
- 2 шт. — Анвил, холл Великой часовни Дибеллы;
- 2 шт. — Брума, дом Лиры Розентии;
- 2 шт. — Чейдинхол, дом Ллеваны Недарен;
- 2 шт. — Скинград, жилые помещения особняка Саммитмист.
Текст книги
Вогин Джарт
Декумус Скотти, измождённый бегом, выбрался наконец из грязи. Его лицо и руки были покрыты мошкарой. Оглянувшись на Сиродиил, он увидел, как мост исчез в чёрной массе реки, и понял, что не сможет вернуться, пока через несколько дней вода не схлынет. В липкой глубине сгинули все его бумаги. Теперь, чтобы найти связного в Гидеоне, ему следовало полагаться только на собственную память.
Майлик всё шёл и шёл вперёд, прямо через камыши. Без особенного успеха шлепая то одного комара, то другого, Скотти спешил за ним.
«Нам повезло, сэр», — сказал редгард. Эта фраза показалась Скотти совершенно неуместной, пока он не посмотрел туда, куда указывал палец редгарда: «Вот он, караван».
Двадцать одна ржавая, забрызганная грязью телега из полусгнивших досок с шатающимися колесами увязла в жидкой грязи. Толпа аргониан с серыми глазами и серой кожей, обычные мрачные чернорабочие, которых можно встретить по всему Сиродилу, собралась у одной из телег, что стояла в отдалении от остальных. Подойдя поближе, Скотти и Майлик обнаружили, что эта телега была нагружена чёрными ягодами, настолько прогнившими, что их едва можно было узнать. Содержимое повозки больше напоминало дурно пахнущий кисель.
Да, караван направлялся в Гидеон, и, как сказали Скотти аргониане, он мог отправиться с ними после того, как они закончат разгружать ягоды.
«Давно ли они были собраны?» — спросил Скотти, разглядывая омерзительную поклажу. «Их конечно же собирают в месяц Последнего зерна», — сообщил ему аргонианин-возница. Но поскольку стоял уже месяц Заката солнца, ясно было, что ягоды находились в пути более двух месяцев.
Скотти своими глазами увидел, что здесь есть большие проблемы с перевозками, но, в конце концов, именно их решением ему и предстояло заняться как представителю Строительной комиссии лорда Ванека.
Ещё примерно час ягоды лежали на солнце, пока повозку оттаскивали, те, что были спереди и сзади от неё, сцепляли вновь, а затем впрягали в эту повозку лошадь из головной части каравана. Рабочие едва шевелились, и Скотти решил использовать время, чтобы пройти вдоль процессии и поговорить с новыми попутчиками.
В четырёх телегах были устроены скамьи для тех, кто не мог ехать верхом. Все повозки были нагружены зерном, мясом и овощами в разной стадии разложения.
При караване находились шесть рабочих-аргониан, три имперских купца, так искусанные мошкарой, что их кожа казалась покрытой чешуёй, как у аргониан, и трое людей в капюшонах, судя по светящимся в полумраке красным глазам, данмеров. Все они везли свои товары по Имперскому торговому тракту.
«И это дорога?» — воскликнул Скотти, глядя на простирающиеся перед ним бесконечные поля тростника, который доходил ему аж до подбородка.
«По крайней мере, это твердая почва, — пожал плечами один из данмеров. — А лошади могут есть тростник. Мы иногда выжигаем его, но он всегда вырастает снова».
Наконец, караванщик дал сигнал к отправке, и Скотти занял место в третьей телеге вместе с остальными имперцами. Он осмотрелся и обнаружил, что Майлик в телегу не сел.
«Я согласился довести вас до Чернотопья и вывести назад, — сказал редгард, который устроился на камне посреди колышущихся тростников и лениво жевал морковь. — Я подожду здесь, пока вы не вернётесь».
Скотти передернуло, и не только потому, что Майлик пропустил почтительное обращение «сэр». Во всём Чернотопье не осталось ни одного знакомого ему лица. Однако караван медленно двинулся вперёд, и на споры не осталось времени.
Ядовитый ветер дул вдоль торгового тракта, гоняя волны по морю тростника. Вдали маячили горы, но их очертания постоянно менялись, и Скотти понял, что это были всего лишь клубы пара и тумана. По земле пронеслись тени, и, когда Скотти поднял голову, он увидел, что их отбрасывают огромные птицы с длинными, похожими на пилы клювами по длине не меньшими, чем тела птиц.
«Крылобои, — пробормотал имперец по имени Чиро Гемуллус, сидевший слева от Скотти. Он был молод, но его, похоже, успела потрепать жизнь. — Как и все в этом проклятом месте, они сожрут тебя, если ты остановишься. Эти твари камнем рушатся вниз, откусывают от тебя сочный кусок, и возвращаются только тогда, когда ты почти загнешься от потери крови».
Скотти поёжился. Он надеялся, что караван прибудет в Гидеон ещё до заката. Но немного спустя он понял, что солнце находится не с той стороны каравана.
«Простите, сэр, — обратился Скотти к караванщику. — Мне показалось, что вы направляетесь в Гидеон?»
Караванщик кивнул в ответ.
«А почему мы тогда едем на север, хотя должны двигаться на юг?»
Ответом ему был тяжёлый вздох.
Скотти поговорил с попутчиками и выяснил, что они тоже должны были попасть в Гидеон, но никто из них особенно не беспокоился насчёт неожиданной петли, которую дала дорога. Сиденья были жестковаты для него, ведь он был уже немолод, но размеренный ход каравана и сонное колыхание тростника убаюкали Скотти, и он смежил веки.
Он проснулся в темноте, несколько часов спустя, не понимая, где он находится. Караван уже больше не двигался, и он лежал на полу под скамьёй рядом с маленькими ящичками. Вокруг него переговаривались шипящие, щелкающие голоса на языке, которого Скотти не понимал, и ему пришлось выглянуть между чьих-то ног, чтобы посмотреть, что происходит.
Луны едва проглядывали сквозь густые клубы тумана, окружавшие караван, и Скотти не удавалось найти нужное положение, чтобы увидеть говорящего. На мгновение ему показалось, что серый караванщик говорил сам с собой, но тут влажная темнота зашевелилась и на свет выступили сияющие чешуйчатые фигуры. Сложно сказать, сколько их было, но они были огромные, тёмные, и чем дольше Скотти смотрел на них, тем больше деталей он мог разглядеть.
Когда он рассмотрел огромные пасти, заполненные острыми, похожими на иглы зубами, Скотти кинулся под скамью. Их маленькие чёрные глазёнки ещё не успели его заметить.
Ноги перед лицом Скотти задвигались и внезапно исчезли, когда их владельца схватили и вытащили из телеги. Скотти забился ещё дальше, спрятавшись за ящиками. Он не слишком хорошо умел прятаться, но знал, как обращался со щитом, то есть догадывался, что если что-то есть между ним и врагом, то это уже хорошо.
Через несколько мгновений после того, как ноги исчезли из вида, раздался ужасный крик. А следом за ним и второй, и третий. Разными голосами, стеная и плача, люди кричали от боли, жуткой боли. Скотти вспомнил давно забытую молитву богу Стендарру и начал шептать её.
Затем наступила тишина… непрочная тишина, которая сохранялась всего несколько минут, но Скотти они показались часами… годами.
И после этого телега вновь двинулась вперёд.
Скотти осторожно вылез из-под скамьи и обнаружил там Чиро Гемуллуса, который дружелюбно оскалился.
«А, вот вы где, — сказал он. — Я думал, что наги вас забрали».
«Наги?»
«Омерзительные твари, — передёрнуло Гемуллуса. — Настоящие твари с ногами и руками, ростом в семь футов, а когда бесятся — то и все восемь. Они родом из внутренних болот, а здесь им не нравится, так что они становятся раздражительны. Вы богатенький имперец, так что вам они были бы рады».
Скотти никогда не считал, что он богат. Заляпанная грязью и пятнами одежда вряд ли дотягивала даже до среднего класса, и то в лучшем случае. «Зачем я им нужен?» — вслух подумал Скотти.
«Чтобы ограбить, конечно, — улыбнулся имперец. — И убить. Вы что, не заметили, что они сделали с остальными? — Гемуллус нахмурил брови, как будто его посетила какая-то мысль. — Вы ничего не прихватили из этих ящиков? Например, сахару?»
«О боже, нет», — Скотти скорчил гримасу.
Имперец с облегчением кивнул: «Вы, кажется, не очень-то быстро соображаете. В первый раз в Чернотопье, я так понимаю? О-хо-хо, хистовы сопельки!»
Скотти как раз собирался спросить Гемуллуса, что означает этот странный термин, когда хлынул дождь. Это был настоящий ад, отвратительно пахнущие желтоватые струи поливали караван под аккомпанемент далёкого грома. Гемуллус решил натянуть над телегой тент и косился на Скотти до тех пор, пока тот не догадался помочь.
Скотти ёжился не только от холодного душа с небес, но и от размышлений о составе той жидкости, которая изливалась на, и без того отвратительное, содержимое непокрытых телег.
Гемуллус улыбнулся, показывая куда-то в туман впереди: «Скоро просохнем».
Скотти никогда раньше не был в Гидеоне, но знал, чего ожидать. Большое поселение, подобное имперским городам, с имперской архитектурой и имперскими традициями, предоставляющее путникам все удобства.
Но впереди была всего лишь группка хижин, утопавших в грязи.
«И где же мы?» — спросил в замешательстве Скотти.
«Хиксиноуг, — ответил Гемуллус, произнося это странное имя с уверенностью. — Вы были правы. Мы ехали на север, вместо того, чтобы ехать на юг».